Во время обручения священник дает жениху и невесте зажженные свечи, которые являются символом любви и целомудрия. Горящие свечи символизируют пламенную любовь брачующихся и показывают, что брак - дело чистое и святое, не боящееся света, как боятся его грех и порок.
Обручальные кольца полагаются сначала на Престол, затем священник с молитвой вручает их жениху и невесте. Кольца полагаются на Престол для того, чтобы освятить их, а также в знак того, что жених и невеста вступают в брак не только по взаимному согласию и благословению родителей, но и по Божию благословению. В старопечатных (дораскольных) служебниках есть указание, что перстни были золотой для мужа и серебряный для жены. В настоящее время принято, что оба кольца золотые.
Войдя в храм, жених становится справа, а невеста слева, поскольку муж - глава жены. После приходных поклонов священник кадит обручаемых и присутствующий народ, что символизирует благодать Всесвятого Духа, которая отгоняет от брачующихся всю силу вражию, как в Ветхом Завете курением Товии (Тов. 6, 18).
Обручение начинается с Великой ектении «Миром Господу помолимся… ». Прочитав затем молитву «Боже вечныи, иже разстоящаяся собирая во единьство… .», священник берет с Престола кольцо невесты и подает жениху со словами: «Обручается раб Божий (имя рек) рабе Божией (имя рек) всегда и ныне и присно и во́ веки веком ». Хор поет: «Аминь ». Взяв с Престола кольцо жениха, священник подает его невесте, говоря: «Обручается раба Божия (имя рек) рабу Божию (имя рек) всегда и ныне и присно и во́ веки веком». Хор поет: «Аминь ». Троекратно поменяв кольца местами, священник надевает кольца каждому на безымянный палец правой руки и сплетает, соединяет правые руки обрученных.
Все эти действия глубоко символичны. В древности перстень служил личной печатью, так что передача его кому-либо означала полное доверие, давала полномочия совершить любые действия от имени владельца перстня. Троекратный обмен кольцами запечатлевает полное взаимное доверие, ведь брачующиеся вручают друг другу свои права, честь и спокойствие. Форма кольца - замкнутый круг - символизирует бесконечность, означая, что супружеский союз должен быть неразрывным, вечным.
Соединив руки жениха и невесты, священник читает молитву: «Господи Боже наш, иже отроку патриарха Авраама сшествовав в Междоречие, посылая уневестити господину его Исааку жену.. .» В ней испрашивается Божие благословение: «…Сам благослови обручение раб Твоих сих, имя рек, и утверди еже у них глаголанное слово… » и объясняется значение совершенного действа: «…перстня ради дастся власть Иосифу во Египте… ».
После краткой ектении обручение заканчивается. Как правило, в настоящее время венчание совершается непосредственно за обручением. Поэтому сразу читается молитва «одеяти главу девице брачней» и на голову невесты надевают повойник. Затем начинается .
Предлагаемые обручальные перстни выполнены в древней незаслуженно забытой византийской традиции. Речь идет о небольшой группе византийских обручальных перстней VI-Х вв., сохранившихся в некоторых музейных коллекциях. Они имеют изображения и надписи, которые, как мы увидим, достаточно точно раскрывают сущность христианского брака.
На щитке в форме круга, креста или квадрифолия размещены изображения жениха и невесты, расположенные по сторонам центральной фигуры Христа, который благословляет их накладыванием своих рук им на головы, либо соединяет руки жениха и невесты (обручение), или держит над их головами венцы (венчание). Иногда присутствует фигура Богородицы, которая благословляет невесту, а Христос - жениха. Часто центральная фигура Спасителя заменяется изображением Креста, по сторонам которого находятся поясные фигуры жениха и невесты. Там же часто присутствует греческая надпись ΟΜΟΝΟΙΑ (согласие) или ΕΚ ΘΕΟΥ ΟΜΟΝΟΙΑ (от Бога согласие). Несколько реже - ΧΑΡΙΣ (благодать) и ΥΓΙΕΙΑ (здоровье). Это традиционные свадебные пожелания, которые всегда понимаются как «от Бога…», даже если эта фраза отсутствует. Аналогичные надписи могут находиться и на шинке перстня. Также на шинке встречается греческий текст 13-го стиха 5-го Псалма: «Господи, яко оружием благоволения венчал еси нас», сходный с сакраментальной формулой из чина венчания XVII в.: «Господи, Боже наш, славою и честию венчай я (т.е. их)».
На ободке двух известных перстней из коллекции Думбартон Оукс в Вашингтоне и собрания музея Палермо, имеющих форму восьмигранника, изображены сцены евангельских праздников. Содержание перстней говорит нам о том, что для христиан того времени важнейшее значение имела духовная сторона брака - соединение во Христе в согласии и гармонии, которые возможны только в Нем и через Него. Сам Христос является вершителем таинства. Поэтому рассмотренные композиции представляют собой символический образ «малой Церкви», так в Священном Писании именуется христианское семейство. Особенно ярко это выглядит в обручальных перстнях с картинами праздников. Здесь сцена бракосочетания непосредственно вписана в годовой круг церковных богослужений, что показывает связь таинства брака с литургией.
Для того чтобы понять, почему именно в этот период могли существовать обручальные перстни с таким догматически ясным и высокодуховным содержанием, необходимо вспомнить историю возникновения брачного обряда. До X в. юридический акт брака был гражданской процедурой, состоявшей в подписании брачного контракта, определявшего имущественные и правовые отношения супругов, независимо от их вероисповедания. В завершении этой процедуры жених дарил невесте перстень с печатью, не только как символ союза, но и как символ делегированной власти, тем самым поручая ей заботу о своем имуществе. Естественно, что у христиан такой перстень имел изображения различных христианских символов. По существу этот гражданский акт и являлся обручением. Но согласно христианским понятиям брака, изложенным в 5-й главе послания апостола Павла Ефесянам, муж и жена могут и должны преобразовать свой «договор» в реальное Царство Божие. А это становится возможным только через Евхаристию. Поэтому христианская пара после регистрации гражданского брака принимала участие в Евхаристии, и приобщение Святых Тайн было печатью брака. До IX в. Церковь не знала обряда бракосочетания, независимого от Евхаристии на литургии. К IV в. стал складываться торжествен-ный обряд венчания, сопровождавший это таинство. Венцы, согласно святому Иоанну Златоусту, символизировали победу над страстями, т.к. христианский брак заключался «не по плоти» только, а был таинством вечной жизни.
В 912 г. указом императора Льва VI совершение браков было передано в юрисдикцию Церкви, где они должны были санкционироваться посредством церковного обряда. Это привело к частичному стиранию различий между «мирским» и «священным», между грешным обществом и Царством Божием, между браком-контрактом и браком-таинством. Возможно, что в силу именно этих исторических обстоятельств, секуляризировавших отношение к браку, обручальные перстни потеряли свое глубокое сакральное содержание, и в по следующие времена развивались уже как предмет светского ювелирного искусства, подчиняясь меняющимся художественным стилям и модным веяниям, являясь символом земного (т.е. временного) союза мужа и жены. Этому способствовало и принятие католичеством клятвенной брачной формулы «И пока смерть не разлучит вас», отличающейся от православного понимания, где брак «записывается на небесах» и является вечным союзом во Христе.
Современное таинство брака в Русской Православной Церкви состоит из двух частей: обручение и венчание, которые с XVIII в. совершаются как единый обряд, одно за другим. Именно в чине обручения на жениха и невесту надеваются кольца (обручи), тем самым утверждая их намерения вступить в брак. Согласно церковным правилам одно кольцо должно быть золотым, другое - серебряным. Золотое, как символ власти и силы, обозначает жениха, а серебряное - символ чистоты и непорочности - обозначает невесту. При обручении кольца меняются три раза в знак «единодушия, согласия и взаимопомощи». В результате золотое кольцо остается у невесты, а серебряное - у жениха. Таким символическим образом соединяются и дополняются мужское и женское, образуя гармонию и целостность в каждой личности.
На практике Церковь допускает использование двух обручальных колец из одного материала по желанию вступающих в брак. Относительно формы колец и присутствующих на них изображений или вставок драгоценных камней никаких строгих церковных регламентаций не существовало. Они всегда присутствовали на обручальных кольцах и перстнях, выражая языком символов понимание христианами разных времен таинства брака. Сегодняшние обручальные кольца чаще всего представляют собой гладкий обод без изображений и вставок.
В наших обручальных перстнях мы попытались возродить древние сакральные формы византийской традиции, описанные выше. Щиток перстня имеет форму креста греческих пропорций, являясь символом Церкви. Внутри щитка находится композиция, знаменующая христианское таинство брака. Ее центральной осью является процветший Крест Господень - символ Христа и Его спасительной жертвы. Венцы, покоящиеся на побегах креста, обозначают жениха и невесту, венчающихся в Царство Божие. Крестики в навершии венцов являются и окончанием рукавов креста, тем самым показывая соединение с Христом, с его Мистическим Телом. Вся композиция в целом напоминает весы в состоянии равновесия - символ согласия и гармонии, и служит образом христианской семьи как «малой Церкви». На шинке перстня имеется греческая надпись: ΕΚ ΘΕΟΥ ΟΜΟΝΟΙΑ (от Бога согласие), подчеркивающая, что «брак должен быть согласием о Господе, а не человеческим пожеланием» (св. Игнатий Богоносец, 100 г.). Вокруг щитка - слова 13-го стиха 5-го псалма на церковно-славянском языке:ГDи, ћкw nрyжіемъ бlговолeніz вэнчaлъ є3си2 нaсъ. На внутренней стороне щитка - традиционные свадебные пожелания на греческом языке: ΧΑΡΙΣ (благодать) и ΥΓΙΕΙΑ (здоровье). Они записаны в крестообразную формулу, что придает им характер Божьего благословения. Мы надеемся, что сегодня обручальные перстни в древней византийской традиции помогут вступающим в брак христианам глубже осознать истинную сущность брака и станут знаком нерушимости священного супружеского союза и символом вечной жизни.
Ношение православных и церковных украшений опять входит в моду. Но это не просто украшение, это символ веры в Бога, своеобразный оберег, а также отражение глубокой духовности. занимает второе по популярности место после . Эти краткие слова молитвы имеют глубокий смысл для каждого верующего человека.
Церковь и ее священнослужители не требуют обязательного ношения таких колец, в отличие от нательного креста. Носить их или нет - это выбор каждого христианина. Однако, кольцо "Пресвятая Богородица, спаси нас" - это отличный выбор памятного подарка. Тем более, что сегодня ювелирные компании изготовляют их самыми различными: из золота и серебра, платины или серебра с позолотой, украшенные росписью драгоценных камней, церковной вязью, с чернением и разноцветной эмалью. Ведь церковные украшения совсем не обязаны быть простыми или строгими.
Купить сегодня православные украшения можно как в церковных лавках, так и на страницах интернет-магазинов официальных производителей . Каждый выбирает, то что ему более удобно. К тому же, на создание линейки православных украшений ювелиры всегда просят благословения у священнослужителей, а затем их освящают. Так что утверждение, что купить освященное кольцо "Пресвятая Богородица спаси нас" можно только в храмах, это не более, чем заблуждение. К тому же никогда не бывает лишним посетить храм, чтобы освятить православное украшение для себя. В ходе освящения священнослужитель читает специальные молитвы.
Как выбрать кольцо "Пресвятая Богородица, спаси нас"?
Это самый частый вопрос, который задают при его выборе в церковных лавках и в ювелирных салонах. Как уже было сказано выше, церковь не требует обязательного ношения таких колец, и не предъявляет особых требований к их внешнему виду, так что можно смело выбирать любое с россыпью камней, разноцветной эмалью или резными деталями.
Следует помнить, что Вы выбираете символ своей православной веры, а показная роскошь, по библейским законам, - большой грех. Главное, не то, каким будет внешний вид, а то, какой смысл Вы в него вкладываете. Например, если Вы хотите защитить или оградить своего любимого человека, родителей, жену, мужа, детей или других близких родственников, то кольцо "Пресвятая Богородица, спаси нас" будет для них самым лучшим подарком. При выборе можно обратить внимание на два различия: кольца, которые содержат молитву на внешней стороне и кольца, у которых надпись скрыта на внутренней стороне.
Очень часто покупатели интересуются, какое из колец более правильное. На этот вопрос нельзя дать однозначного ответа, ведь выбирать стоит то, что ближе душе. Стоит только отметить, что ранее венчальные перстни на Руси содержали небольшую молитву (чаще на внутренней стороне): "Спаси и сохрани" и "Пресвятая Богородица спаси нас". Эти краткие молитвы различаются тем, что одна обращается к Христу Спасителю, а другая к Пресвятой Богородице. Очень часто на мужском перстне изображали молитву "Спаси и сохрани", а на женском "Пресвятая Богородица, спаси нас". Стоит также обратить внимание на выбор материала их изготовления. На Руси во время венчания приобретали серебряное и золотое кольцо. Серебро символизировало женское начало, а золото - мужское. Но тут выбор можно сделать из финансовых возможностей, а также в зависимости от свойств материалов. Принято считать, что серебро впитывает всю обращенную к его владельцу отрицательную энергию и от этого чернеет.
Немного об истории ношения колец. Человек с давних времен начал носить кольца. Сначала они изготовлялись из камней и костей и были свидетельством определенного рода, положения в обществе и ремесла или деятельности. получили наибольшее распространение в 19 веке, когда ювелирная промышленность получила большие возможности и сделала кольца из драгоценных металлов более доступными. Однако с течением времени такая традиции были утеряна, так как вера и религия подвергались гонению. В данной ситуации носить православные перстни становилось попросту опасным. Если крестик еще мог прятаться под одеждой, то украшение на пальце нет. Сегодня каждый верующий человек может не бояться и не скрывать своих взглядов.
Православные кольца от компании «Тверь-Ювелир»:
Другие православные изделия:
- Крестики:
- Иконки:
- Пасхальные яйца (подвески на цепочку):
Другие серебряные изделия:
- Цепочки:
- Кольца:
- Серьги:
История
Происхождение обручения должно быть отнесено к тому моменту, когда уплата цены за девушку перестала сопровождаться непосредственно выдачей её жениху или главе его семьи, и брак распался на несколько самостоятельных бытовых обрядов, религиозных церемоний и юридических актов. В отличие от свадьбы (торжественной передачи девушки), О., с этого времени, становится договором, в котором главы семейств жениха и невесты окончательно соглашаются на брак последних, устанавливают его условия, обмениваются реальным или символическим обеспечением своего соглашения (задаток , arrha, которыми обыкновенно было кольцо) и совершают другие торжественные действия, которыми вообще сопровождались древние договоры (Рукобитие , литки, молитва и т. д.).
В таком виде О. получает значение основания для брака ; свадьба является лишь актом исполнения договора. Отсюда древний результат О. - принудительное совершение брака или уплата взыскания, которым вообще облагалось неисполнение договоров.
В дальнейшем развитии, когда соглашению во время свадьбы, как более обеспечивающему свободу вступающих в брак, начинают придавать все больше и больше значения, юридическая роль О. отходит мало-помалу на задний план, и оно становится договором, не имеющим прямого влияния на самостоятельный акт свадьбы, сила которого состоит уже теперь в особом соглашении (лат. consensus facit nuptias ), а не в предшествующем О. Последним обуславливаются теперь лишь некоторые побочные обязательства, не имеющие сами по себе связи с существом брака.
Римское право
В позднейшем римском праве (о раннем мы не имеем сведений) О. перешло уже на эту последнюю ступень, хотя сохраняет ещё много остатков старого воззрения. Обрученные обязываются к верности друг другу; жених получает права на иск об обиде своей невесты посторонними лицами; невеста за нарушение целомудрия наказывается так же, как жена за прелюбодеяние ; между ближайшими родственниками обеих сторон устанавливаются как бы отношения родства. Разрыв старого О. и заключение нового с другим лицом ведет к инфамии, но иска на заключение брака или права на неустойку за неисполнение договора, если она даже выговорена, стороны не получают. Неустойку в этом случае римляне вообще считали противной «добрым нравам».
Гражданско-правовые последствия расторжения О. сводились лишь к потере arrha или, для получившей его стороны - к выдаче его в двойном размере, а также к возвращению полученных друг от друга подарков. Последние сохранялись, однако, за невестой, если О. было запечатлено поцелуем. Бытовое значение О. в Риме было, по-видимому, больше юридического.
Древнегерманское право
В древнем германском праве обручение имело значение необходимого момента заключения брака. Оно было договором покупки власти над женой у главы её семьи; несовершение его нарушало интересы последнего. По некоторым варварским правам, поэтому, брак без О. был не только наказуем, но и недействителен (жена может быть потребована обратно отцом, её дети незаконны и лишены наследства); там же, где он был действителен, он был браком без mundium.
См. также: Manus
Одного обручения не было достаточно для полного совершения брака; по законным и определённым в договоре причинам, оно могло быть и расторгнуто, но расторжение по незаконным причинам наказывалось законной или договорной пеней; брак обрученного с другим лицом расторгался, и он обязывался сочетаться браком согласно условиям старого О. Обрученные обязывались взаимной верностью, нарушение которой было прелюбодеянием.
Западная церковь, принеся с собой римскую норму брака: лат. consensus facit nuptias , долго не могла решить, к какому моменту приурочить действие этого правила в германском бытовом способе заключения брака; введение римского порядка нарушило бы прочно установившуюся в жизни практику. Поэтому одни канонисты поддерживали решающее значение О. и рассматривали свадьбу, как завершение О. Согласно этому взгляду, О., даже тайное, если оно позднее перешло в супружеское сожитие, считалось законным браком (мнение Грациана). Другие, приурочивая решающее значение также к О., разбили его на два понятия: лат. sponsalia de futuro и лат. sponsalia de praesenti (О. ради будущего брака и О. ради непосредственно за ним совершаемого брака), смотря по произносимым брачащимися словам: accipiam te in meum maritum или meam uxorem - и accipio etc. Только второе О. влекло за собой все последствия брака.
В конце XII века папа Александр IV ввёл вторую доктрину в общую практику: из двух браков, заключённых одним и тем же лицом путем разных видов sponsalia, имел преимущество тот, который был заключен ради непосредственного совершения брака. По правилам триентского собора sponsalium de praesenti вытесняет окончательно значение sponsalii de futuro: последнее превращается, во французском праве, в договор об имущественных отношениях супругов. На первых порах развития протестантской церкви старый германский взгляд на О., утратившее мало-помалу своё первоначальное значение и обратившееся в договор об условиях брака, снова оживает. Лютер учит, что торжественно совершенное О. имеет последствия законного брака. На этом основании многие партикулярные законодательства Германии до самого последнего времени придавали обручению большое значение: оно могло быть расторгнуто только по постановлению консистории или судебному приговору. Самовольное расторжение вело к иску о принуждении к заключению брака, осуществлявшемся непосредственно, путем насильственного венчания, или посредственно, путем штрафа или ареста.
Другие законодательства допускали и отчасти допускают и теперь, пока не вступило в силу новое общегерманское уложение, взыскание неустоек, уплату имущественных убытков и возврат подарков. Сожитие с обрученной, если оно имело последствием беременность , вело к признанию за невестой прав законной жены, несмотря на отказ жениха заключить брак. Последнее правило, в ещё более строгой форме, сохранялось в Российской империи в остзейском праве. По ст. 158 св. мест. уз., «блудодеяние между обрученными даёт обольщенной невесте право просить о совершении брака. Если, по признании просьбы её основательной, постановлено будет совершить бракосочетание, а между тем жених, несмотря на то, в течение трёх месяцев не приступает к его совершению, то подлежащий суд, в случае особой о том просьбы невесты, должен объявить её разведенной супругой обрученного с нею, с предоставлением отыскивать соответственные тому права светским судом».
Новейшее германское право отказывает в иске на заключение брака и запрещает неустойки за нарушение О. За сожитие с обрученной, не приведшее к заключению брака, полагается справедливое денежное вознаграждение. Отступивший от О. без важного основания обязывается возместить издержки, сделанные другой стороной в ожидании брака, и ущербы, которые другая сторона потерпела от своих распоряжений по имуществу, сделанных ввиду брака. Подарки возвращаются на основании исков о неправомерном обогащении.
Русское право
В древнем русском праве, подобно германскому, договору обручения принадлежала важнейшая роль при заключении брака: он носит здесь тот же характер покупки и ведет к обязательному заключению брака. Позднее он укрепляется установлением неустойки («заряда») и совершением рядной записи , дававшей право иска на совершение брака.
В современном обычном праве крестьянства, это воззрение удерживается, во многих местностях, с полной силой. Главную силу брака крестьяне видят в гражданском договоре, сохранившем многочисленные остатки покупки невесты; договор заключается с символическими обрядами (рукобитье , литки и т. д.) и обеспечивается неустойками, задатками и залогами; отказ от обручения считается делом бесчестным, долженствующим навлечь на виновного как небесную, так и земную кару, в виде взыскания расходов, даров, платы за бесчестье, а иногда - и уголовного наказания. Во многих местностях и теперь обрученные начинают вести брачную жизнь до венчанья. Церковное воззрение в древней Руси приспособилось к народному в том смысле, что освящало церковным благословением обручения, совершавшееся часто задолго до заключения брака, и признавало его нерасторжимость; но решающий момент в заключении брака церковь видела в венчанье , за укрепление которого в жизни усиленно боролась.
Пётр Первый вступил в решительную борьбу с народным пониманием роли обручения, приводившим к множеству злоупотреблений и уничтожавшим свободную волю брачуящихся при вступлении в брак, особенно в случаях обручения малолетних. В г. он объявил религиозное обручение необязательным и уничтожил денежные пени и неустойки, назначавшиеся в рядных записях; последние получили с этого момента значение простых договоров о приданом. Не раз, однако, и после Петра консистории рассматривали жалобы на нарушение обручения и запрещали нарушителю вступление в брак с другим лицом. Это случалось и после г., когда синод предписал совершать церковное обручение в одно время с браком и, следовательно, уничтожил обручение, как самостоятельную часть заключения брака (были случаи запрещения брака на основании предшествовавшего обещания жениться на другой).
Действующее русское право совершенно отрицает юридическую силу обручения. "Обещание вступить в брак имеет характер чисто нравственный и может быть свободно изменено во всякое время до момента бракосочетания… Обещание вступить в брак не может обуславливаться никаким обязательством, не может быть предметом гражданской сделки и не влечет имущественных последствий в случае отказа от вступления в брак. Отказ от слова или обещания, данного женихом, невестой или их родителями, а равно неуведомление об отказе от слова или обещания не даёт права на иск о вознаграждении за убытки, понесенные на приготовление к свадьбе" - таково прочно установленное, на основании русских законов, воззрение сената (реш. 69 / 292 , 70 / 403 , 71 / 761 , 77 / 230 , 89 / 124). Многие русские юристы находят эту точку зрения неосновательной и желают установления правил, подобных принятым общегерманским гражданским уложением (И. Г. Оршанский , Ефименко , Дашкевич), ссылаясь на народное воззрение и на несправедливость возложения убытков, происшедших от нарушения обещания, на ту сторону, которая осталась верной своему слову. Но, отстаивая таким образом имущественные блага потерпевшей стороны, забывают о личном праве обрученного вступать в брак лишь с таким лицом, с которым, по его мнению, он может найти счастье. Всякие денежные требования, связанные с расторжением обручения, являются косвенным понуждением к вступлению в брак, особенно в низших, бедных классах общества, и устранить такой характер иска об убытках, вопреки мнению Оршанского, совершенно невозможно. Справедливым такой иск может быть, поэтому, признан лишь в случае злонамеренного пользования, под предлогом будущего брака, имуществом обрученного и его родных.
Обручение в христианстве
В. H. Обручение (церк.) - обряд , предшествующий венчанию в христианском таинстве брака. Это древнерусское название его происходит, как думает К. Т. Никольский («Пособие к изучению устава»), от слова обручи, означающего в этом случае перстни или кольца, вручение которых брачующимся составляет существенную часть обряда, или, что вероятнее, от входящего в состав обряда соединения рук брачующихся. В греко-римской империи, с самых первых времён христианства, обручение у христиан было таким же гражданско-юридическим актом, контрактом, как и у язычников.
Естественно, однако, что христиане, привыкшие все делать с церковным благословением, к гражданско-юридическому акту могли присоединять особые молитвословия, совершаемые священнослужителями. Были ли эти молитвословия делом личного произволения брачующихся или непременной церковной принадлежностью гражданского брачного контракта - с точностью определить нельзя; правило 11-е Анкирского собора (314 год), папа Сириций , современник Иоанна Златоуста (в послании к Гимерию), и 98-е правило VI-го вселенского собора свидетельствуют лишь о том, что если обручение было совершено церковью, то было ненарушимым и имело одинаковую силу с гражданским брачным контрактом. Константинопольский собор 1066-67 гг. уравнял обручение церковное с гражданским бракосочетанием, так что если обрученные вступали хотя и в первый брак, но не с теми лицами, с которыми были обручены, то они признавались уже второбрачными.
При императоре Алексее Комнине для полного установления брачного союза сделано было обязательным не только венчание, но и обручение церковное, наряду и одновременно с гражданским контрактом. До XII века церковное обручение совершалось нередко задолго до венчания, иногда - в семилетнем возрасте. Письменное изложение чинопоследования обручения в православной церкви не восходит ранее VIII в. («Барберинов список», содержащий в себе лишь две краткие молитвы и не имеющий ни третьей, обширной молитвы нынешнего чинопоследования, ни ектений, ни слов: «обручается раб Божий...», «обручается раба Божия...»). В крипто-феррарском списке (XIII в.) есть уже и нынешнее начало чинопоследования, и нынешняя первая ектенья, надевание колец обручающимся и с произнесением слов: «обручается раб Божий» и т. д., со всеми нынешними указаниями действий священника при обряде. В XV в. чин обручения изложен Симеоном Солунским (в нём нет нашей третьей молитвы; надевание колец совершается после первой молитвы). В «Служебнике » митрополита Киприана (XIV в.) нет слов: «обручается раб Божий».
Относительно колец у Симеона Солунского говорится, что жениху надевается перстень железный, в знак «силы мужа», а невесте - золотой, в знак «её нежности и непорочности». В русской церкви с 1775 г. обручение стало соединяться с венчанием, непосредственно ему предшествуя (Св. Зак. № 14351), хотя чинопоследование его в «Требнике » по-прежнему печатается отдельно. Лишь для особ Императорской фамилии, когда они вступают в супружество с особами иностранными, обручение совершается отдельно от венчания, и даже может быть совершаемо заочно. По «Требнику» жених даёт невесте кольцо золотое - в знак того, что отдает ей право управлять имуществом, а невеста жениху - серебряное, в знак своей чистоты. Ныне это правило не выполняется и оба кольца бывают, обыкновенно, одинакового металла. Из бесчисленного множества перстней, бывших у древних христиан, по-видимому, в гораздо большем употреблении, чем у язычников, и собранных археологами при раскопках в усыпальницах Рима, значительная часть признается перстнями обручальными. В городе Перузии показывают аметист , который, будто бы, был в брачном перстне Пресвятой Богородицы . По Баронию, таким перстнем признается находящийся в церкви св. Анны в Риме.
См также
- Рукобитие (русская традиция)
Литература
- // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : В 86 томах (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
- Friedberg, "Das Recht der Eheschliessung in seiner geschichtl. Entwickelung" (Лейпциг , ); его же, "Verlobung und Frauung" ();
- Sohm, "D. Recht der Eheschliessung" (Веймар , ); его же, "Frauung und Verlobung" (Веймар, 1876);
- Scheurl, "Die Entw. der kirchlichen Eheschliess." (Эрланген , );
- Dernburg, "Pandekten" (II);
- Суворов, "Заключение брака в средние века" («Юридический вестник», , 1-3);
- Неволин, "История российских гражданских законов" (I, § 90, слл.);
- Горчаков, "О тайне супружества";
- Павлов , "50 глава Кормчей";
- А. Ефименко, "Народно-юридические воззрения на брак" (в "Исследованиях народной жизни");
- Оршанский, "Реформа гражданского суда и брачного права" (в "Исследованиях по русскому праву обычному и брачному", СПб., );
- Дашкевич, "Предбрачные убытки по обычаям малороссов" ("Юридический Вестник", , № 12).
Мне парень сегодня предложил обручиться в ближайшее время, я еще в легкой растеряности))) В церквипока не хочу, т.к. мы пожениться пока не сможем, учиться еще надо..хотела бы тоже дома у меня, отпраздновать с родителями, кольцо..Ну что-то в этом роде
Спасибо большое
ну, а ты то для себя чего решила???)))
как вы планируете?)
Спасибо за информацию! Думаю твое желание обязательно осуществиться и у тебя будет самая красивая помолвка!
[править]
Обручение в христианстве
В древнем русском праве, подобно германскому, договору обручения принадлежала важнейшая роль при заключении брака: он носит здесь тот же характер покупки и ведет к обязательному заключению брака. Позднее он укрепляется установлением неустойки («заряда») и совершением рядной записи, дававшей право иска на совершение брака.
В современном обычном праве крестьянства, это воззрение удерживается, во многих местностях, с полной силой. Главную силу брака крестьяне видят в гражданском договоре, сохранившем многочисленные остатки покупки невесты; договор заключается с символическими обрядами (рукобитье, литки и т. д.) и обеспечивается неустойками, задатками и залогами; отказ от О. считается делом бесчестным, долженствующим навлечь на виновного как небесную, так и земную кару, в виде взыскания расходов, даров, платы за бесчестье, а иногда - и уголовного наказания. Во многих местностях и теперь обрученные начинают вести брачную жизнь до венчанья. Церковное воззрение в древней Руси приспособилось к народному в том смысле, что освящало церковным благословением О., совершавшееся часто задолго до заключения брака, и признавало его нерасторжимость; но решающий момент в заключении брака церковь видела в венчанье, за укрепление которого в жизни усиленно боролась.
Пётр Первый вступил в решительную борьбу с народным пониманием роли О., приводившим к множеству злоупотреблений и уничтожавшим свободную волю брачащихся при вступлении в брак, особенно в случаях О. малолетних. В 1702 г. он объявил религиозное О. необязательным и уничтожил денежные пени и неустойки, назначавшиеся в рядных записях; последние получили с этого момента значение простых договоров о приданом. Не раз, однако, и после Петра консистории рассматривали жалобы на нарушение О. и запрещали нарушителю вступление в брак с другим лицом. Это случалось и после 1775 г., когда синод предписал совершать церковное О. в одно время с браком и, следовательно, уничтожил О., как самостоятельную часть заключения брака (были случаи запрещения брака на основании предшествовавшего обещания жениться на другой).
Действующее русское право совершенно отрицает юридическую силу О. “Обещание вступить в брак имеет характер чисто нравственный и может быть свободно изменено во всякое время до момента бракосочетания… Обещание вступить в брак не может обуславливаться никаким обязательством, не может быть предметом гражданской сделки и не влечет имущественных последствий в случае отказа от вступления в брак. Отказ от слова или обещания, данного женихом, невестой или их родителями, а равно неуведомление об отказе от слова или обещания не даёт права на иск о вознаграждении за убытки, понесенные на приготовление к свадьбе“ - таково прочно установленное, на основании русских законов, воззрение сената (реш. 69/292, 70/403, 71/761, 77/230, 89/124). Многие русские юристы находят эту точку зрения неосновательной и желают установления правил, подобных принятым общегерманским гражданским уложением (Оршанский, Ефименко, Дашкевич), ссылаясь на народное воззрение и на несправедливость возложения убытков, происшедших от нарушения обещания, на ту сторону, которая осталась верной своему слову. Но, отстаивая таким образом имущественные блага потерпевшей стороны, забывают о личном праве обрученного вступать в брак лишь с таким лицом, с которым, по его мнению, он может найти счастье. Всякие денежные требования, связанные с расторжением О., являются косвенным понуждением к вступлению в брак, особенно в низших, бедных классах общества, и устранить такой характер иска об убытках, вопреки мнению Оршанского, совершенно невозможно. Справедливым такой иск может быть, поэтому, признан лишь в случае злонамеренного пользования, под предлогом будущего брака, имуществом обрученного и его родных.
[править]
Обручение в христианстве
В. H. Обручение (церк.) - обряд, предшествующий венчанию в христианском таинстве брака. Это древнерусское название его происходит, как думает К. Т. Никольский («Пособие к изучению устава»), от слова обручи, означающего в этом случае перстни или кольца, вручение которых брачащимся составляет существенную часть обряда, или, что вероятнее, от входящего в состав обряда соединения рук брачащихся. В греко-римской империи, с самых первых времён христианства, О. у христиан было таким же гражданско-юридическим актом, контрактом, как и у язычников.
Естественно, однако, что христиане, привыкшие все делать с церковным благословением, к гражданско-юридическому акту могли присоединять особые молитвословия, совершаемые священнослужителями. Были ли эти молитвословия делом личного произволения брачащихся или непременной церковной принадлежностью гражданского брачного контракта - с точностью определить нельзя; правило 11-е Анкирского собора (314 год), папа Сириций, современник Иоанна Златоуста (в послании к Гимерию), и 98-е правило VI-го вселенского собора свидетельствуют лишь о том, что если О. было совершено церковью, то было ненарушимым и имело одинаковую силу с гражданским брачным контрактом. Константинопольский собор 1066-67 гг. уравнял О. церковное с гражданским бракосочетанием, так что если обрученные вступали хотя и в первый брак, но не с теми лицами, с которыми были обручены, то они признавались уже второбрачными.
При императоре Алексее Комнине для полного установления брачного союза сделано было обязательным не только венчание, но и О. церковное, наряду и одновременно с гражданским контрактом. До XII века церковное О. совершалось нередко задолго до венчания, иногда - в семилетнем возрасте. Письменное изложение чинопоследования О. в православной церкви не восходит ранее VIII в. («Барберинов список», содержащий в себе лишь две краткие молитвы и не имеющий ни третьей, обширной молитвы нынешнего чинопоследования, ни ектений, ни слов: «обручается раб Божий...», «обручается раба Божия...»). В крипто-феррарском списке (XIII в.) есть уже и нынешнее начало чинопоследования, и нынешняя первая ектенья, надевание колец обручающимся и с произнесением слов: «обручается раб Божий» и т. д., со всеми нынешними указаниями действий священника при обряде. В XV в. чин О. изложен Симеоном Солунским (в нём нет нашей третьей молитвы; надевание колец совершается после первой молитвы). В «Служебнике» митрополита Киприана (XIV в.) нет слов: «обручается раб Божий».
Относительно колец у Симеона Солунского говорится, что жениху надевается перстень железный, в знак «силы мужа», а невесте - золотой, в знак «её нежности и непорочности». В русской церкви с 1775 г. О. стало соединяться с венчанием, непосредственно ему предшествуя (Св. Зак. № 14351), хотя чинопоследование его в «Требнике» по-прежнему печатается отдельно. Лишь для особ Императорской фамилии, когда они вступают в супружество с особами иностранными, О. совершается отдельно от венчания, и даже может быть совершаемо заочно. По «Требнику» жених дает невесте кольцо золотое - в знак того, что отдает ей право управлять имуществом, а невеста жениху - серебряное, в знак своей чистоты. Ныне это правило не выполняется и оба кольца бывают, обыкновенно, одинакового металла. Из бесчисленного множества перстней, бывших у древних христиан, по-видимому, в гораздо большем употреблении, чем у язычников, и собранных археологами при раскопках в усыпальницах Рима, значительная часть признается перстнями обручальными. В городе Перузии показывают аметист, который, будто бы, был в брачном перстне Пресвятой Богородицы. По Баронию, таким перстнем признается находящийся в церкви св. Анны в Риме.
